Захар Макарович Белкин

   Летом 1861 года капитан-лейтенант Алексей Алексеевич Пещуров занимался гидрографическими съемками в бухте Врангеля. И где-то в конце июля к его клиперу «Гайдамак» подошла лодка с топографом в звании казачьего унтер-офицера. Топограф представился Белкиным Захаром Макаровичем и попросил «провизии, которая была у него на исходе». Оказалось, Белкина еще с мая «отправили из порта Владивосток с партией из 7 солдат и матросов на топографическую съемку берега» залива Находка.
   Если Пещуров продолжил гидрографические исследования Находки вслед за экспедицией Василия Матвеевича Бабкина (1860 г.), то Захар Белкин был самым первым, кто провел топографические работы на здешнем побережье и нанес его на карту.
   По происхождению Белкин был, что называлось, из самых низов - солдатский сын, из известного сибирского города Тобольска. В школе «преуспевал» в математике, и с 15 лет определили его к изучению геодезии и топографии.
   Кстати, служить топографами - «вечными бродягами» - шли чаще «отроки» из семей отнюдь не богатых, не знатных, «стесненных жизненными обстоятельствами», и убежденные родителями в том, что с этой профессией они всегда будут иметь верный кусок хлеба.
   С 1859 года Белкин на съемках в Уссурийском крае. После картографирования побережья залива Находка совместно с топографом Лисученко и под началом штабс-капитана Тимрота снимал побережье залива Петра Великого, от корейской границы до Владивостока. Как одного из лучших специалистов Захара Белкина привлекали к работе комиссии по разграничению Приамурского края с. Китаем.
   В паре с топографом Павловичем Белкин «достаточно зарекомендовал себя громадным трудом: в течение 1865-1868 гг. снял мензульного съемкою в масштабе 1 верста в дюйме береговую черту От лимана р. Амура кругом всего Южного Сахалина до залива Терпения, на протяжении с лишком полутора тысячи верст, не считая нескольких перевалов с одного берега на другой и других рекогносцировок внутри острова, снятых глазомерно».
   Сведения о топографе Белкине мож¬но встретить в отчетах гидрографа Константина Степановича Старицкого. Например, о тех же съемках на Сахалине, где «для производства работ, переноски инструментов и проч. при Белкине состояло обыкновенно 6 солдат, а для возки провизии и объезда непроходимых частей берега имелась лодка самодельной солдатской работы с 4 гребцами». Белкин пробирался вдоль сахалинского берега от поста к посту - где пешком, где водой, бывало, неделями выжидая, когда успокоится море и позволит объехать на лодке какой-нибудь утес. Нередко с командой он возвращался назад за десятки верст, чтобы уточнить отснятый материал.
   Любые экспедиции в XIX - начале XX века, что по побережью, что по дальневосточной тайге, всегда были сопряжены с неимоверными трудностями, о чем мы знаем из книг В.К. Арсеньева и по другим свидетельствам. «На прибрежных съемках, - вспоминал один из картографов, - съемщики еще имеют возможность выбирать удобные пункты для своих измерений и работают с уверенностью, что «до холодов доберутся в теплую хату». У тех же, кто «бродит» вдали от берегов, в центре Уссурийской тайги, нет никакого выбора, и моли Бога, чтобы не заблудиться и не скитаться годами по юртам бродячих туземцев. Примеры бывали».
   Всего в Уссурийском крае Белкин провел пять труднейших съемочных се¬зонов. Самый известный из них в истории приамурских исследований - участие в экспедиции подполковника Логгина Александровича Большева в 1874 году. Тогда 11 картографов «закрыли» топосъемкой последний «неизведанный» участок побережья «вдоль Татарского пролива», между заливами Де-Кастри (ныне Чихачева, Хабаровский край) и Пластун (Тернейский район, Приморье).
   Этот тысячекилометровый маршрут был поделен на участки, которые топографы прошли с различными «приключениями», вплоть до трагических. Непосредственно Захар Белкин в чине казачьего есаула уже в возрасте 42 лет, вероятно, как самый опытный избежал «несчастий» и с девятью солдатами благополучно отработал свой маршрут - от реки Кхуцин (ныне Максимовна) до реки Сяо-Кемы (Малой Кемы). Он первым описал низовья рек Кушунгоу (Кхуцин, ныне Максимовка) и Амгу, а также здешние удэгейские поселения.
   Надо иметь в виду, что почти все пoдобные экспедиции носили комплексный характер. Через несколько лет Александр Яковлевич Максимов, служивший мичманом на шхуне «Восток», обеспечивавшей транспортную поддержку экспедиции Большева, в одном из своих рассказов так охарактеризовал задачи, поставленные начальством перед своим героем: «Выброшенному с трехмесячным запасом сухарей и солонины, без всяких средств передвижения по глухой непроходимой тайге, топографу надо было решить «трудную нечеловеческую задачу». С людьми (обычно это была солдаты), не знакомыми с самыми элементарными приемами топографических работ, он обязан был за 3 месяца исследовать береговую полосу на протяжении 100 с лишним верст в топографическом, геологическом и метеорологическом отношениях, собрать коллекции растений, насекомых и морских животных, добыть экземпляры не известных еще натуралистам красных волков, полную коллекцию пластовых пород и т.д. и т.д., без конца. Программа исследований, обстоятельно составленная в тиши кабинета, была переполнена такой массой научных вопросов, над разрешением которых даже ученому хорошо снаряженной экспедиции понадобилось бы затратить не менее года».
   Последний раз на съемках в Уссурийском крае Белкин побывал в 1877 году. Из его личной жизни известно лишь то, что топограф был женат на иркутской мещанке и имел одного ребенка.
   В 1878 году Белкина перевели из казаков в Корпус военных топографов Восточно-Сибирского военного округа в Иркутске. В 1886 - по личной просьбе «уволили от службы с последующим чином коллежского советника (полковник) с правом ношения мундира и пенсией 515 руб. в год». За почти 40-летнюю службу Белкин был награжден бронзовой медалью в память войны 1853-1856 гг. на Владимирской ленте, а также орденами св. Анны 3-й и св. Станислава 2-й и 3-й степеней.
   Именем З.М. Белкина названы мыс в Татарском проливе (южнее устья р. Амгу), мыс, гора и водопад на о. Сахалин.
   В 1999 году в райцентре Терней в честь 125-летнего юбилея открытия и исследования экспедицией подполковника Большева северо-восточного побережья Японского моря установили памятник. Среди имен топографов на граните значится и «есаул Белкин Захар Макарович».